Zdenka Vychodilova, Olomouc

Сущность синтаксического эллипсиса

Уважаемые дамы и господа, позвольте мне в настоящем докладе познакомить Вас с некоторыми особенностями реализации синтаксического эллипсиса в русском, чешском и отчасти также в словацком языках.

В первой части изложения я попытаюсь ответить на вопрос о сущности синтаксического эллипсиса в теоретическом плане и отличить его от смежных явлений. Во второй части выступления я сосредоточусь на практических отличиях в способе реализации эллипсиса в исследуемых языках.

Несмотря на то, что с функционально-коммуникативной точки зрения так наз. текстуальный эллипсис следует считать явлением, входящим в область лингвистики текста (он в значительной мере содействует когерентности текста), в своей сущности эллипсис остается средством синтаксическим.

Излагая явление эллипсиса, я намеренно исхожу из позиций пражского структурализма, хотя в настоящее время он считается некоторыми лингвистами пройденным этапом. Я имею честь принадлежать к ученикам известного чешского лингвиста профессора Рудольфа Зимека, убежденного сторонника структурализма, который полагал, что учение структурализма не противоречит современной лингвистике текста, а наоборот, они находятся в комплементарных отношениях и дополняют и взаимообогащают друг друга.

Непосредственной опорной теоретической базой нам служат концепции структуры предложения, исходящие из чешской матезиовской традиции интерпретации взаимоотношения содержательной и формальной стороны предложения, в частности концепция Франтишека Данеша.

В общетеоретическом плане мы исходим наряду с различением дихотомии lаnguе/pаrоlе из различения оппозиции глубинная/поверхностная структура. Взаимоотношение элементов глубинной и поверхностной структур понимается нами в соответствии с сегодня уже традиционной трактовкой как асимметрическое (в интенциях учения Сергея Карцевского об асимметрическом дуализме). Обычно под асимметричностью понимают отношение, которое можно символически обозначить как Х : 1 (х форм обладает одним более менее общим значением) = суть синонимии, или 1 : Х (одна форма обладает х значениями) = суть омонимии и полисемии. Нас интересуют экстремальные случаи, которые можно символически выразить как О : 1, или О : Х, что значит, что не все содержательные элементы высказывания всегда имеют свою репрезентацию в поверхностной структуре. (смотри схему)

Сущность эллипсиса можно, по нашему мнению, наглядно демонстрировать при помощи его сравнения с так наз. синтаксическим нулем:

Эллипсис является исключительно делом речевой реализации (pаrоlе), между тем как нулевая форма синтаксического знака прочно закреплена в системе языка.

Если мы рассматриваем предложение как сложный языковой знак (символически выраженный так наз. комплексной схемой предложения), обладающий стороной значения (воплощенной в так наз. Семантической схеме предложения) и стороной формы (грамматическая схема предложения), то мы должны понимать эллипсис как отсутствие знака в целом, как пропуск целостного комплекса. Как на уровне грамматической схемы, так и на уровне семантической схемы предложения после него остается пустое место, которое, однако, соотносится с определенным элементом содержания в глубинной мысленно-содержательной структуре. Определенную роль здесь играют разные типы коннотаций. И, напротив, нулевой член имеет свою материальную реализацию не только на уровне грамматической схемы предложения, значение присутствует также на уровне семантической схемы предложения, о чем свидетельствует и его относительно однозначная возможность его определения. Итак, ни опущенный, ни нулевой член не присутствуют на уровне языковой формы; на уровне языкового значения присутствует только нулевой член, на уровне содержания присутствуют оба члена (эллипсис и нулевой член). Другими словами - противопоставление эллипсис : синтаксический нуль нами понимается как оппозиция не-знак : знак с материально не выраженной формальной стороной (с нулевым десигнатором).

Из сказанного вытекает наша дефиниция синтаксического эллипсиса и синтаксического нуля:

Эллипсис - это контекстуально или ситуативно обусловленная нереализация конститутивного члена схемы предложения.

Нулевая форма синтаксического знака - это системно обусловленная нулевая реализация одного или нескольких членов морфолого-синтаксической парадигмы с однозначной семантической дефинируемостью.

Итак, эллипсисом в собственном смысле нами считаются лишь случаи пропуска конститутивных членов предложения, когда вследствие незаполнения позиций схемы предложения происходит нарушение его реализации (которое при определенных условиях часто считается нормативным).

Антиномия: эксплицитно выраженное значение против неэксплицитно выраженного значения представляет собой широкую проблематику, включающую в себя как область синтаксической, так и область лексической и морфологической семантики.

Попытки на конкретном русском и чешском языковом материале установить теоретические критерии, при помощи которых можно было бы "идентифицировать" эллипсис в тексте и отграничить его от близких явлений неэксплицитности, привели нас к познанию того, что все эти явления производят впечатление гомогенности лишь в том случае, если они рассматриваются "in аbstrасtо", изолированно от их функционирования в конкретном процессе коммуникации. В момент их зачленения в условия реализации в тексте явления, которые в абстрактном плане кажутся едиными, получают разный характер, отдельные реализации приобретают новые, специфические черты, которые "сведение к общему знаменателю" весьма затрудняют.

При анализе явления эллипсиса в русском и чешском языках мы считаем целесообразным принимать во внимание, как минимум, следующие факторы:

I.тип текста:

а) э. в монологическом тексте

б) э. в диалогическом и полилогическом текстах

II.структуру единиц высказывания и число пропозиций:

а) э. в монопропозиционном простом предложении

б) э. в полипропозиционном предложении (в сложном предложении или в так наз. полупредложении)

III. характер синтаксического члена предложения

а) эллипсис левовалентных членов

б) эллипсис правовалентных членов

в) эллипсис предикатного глагола

г) эллипсис части сложного предиката

IV. эллипсис на синтагматическом уровне (лексический эллипсис) - (Здесь мы имеем в виду высказывания типа Алеша поступил на медицинский; Я у зубного был. - слов. Bоl sоm u zubnéhо. Priprаv si соlné. и т.п.)

Надо подчеркнуть, что в конкретных высказываниях часто встречается несколько типов эллипсиса одновременно.

Для анализа конкретного языкового материала в сопоставительном русско-чешском плане главным критерием нам будет служить характер синтаксического члена предложения. С этой точки зрения самыми интересными кажутся эллипсис правовалентных партиципантов и эллипсис глагольного предиката .

Рассматривая конкретную ситуацию в русском языке, мы должны целесообразно различать кодифицированный русский литературный язык и русскую разговорную речь (РРР), для которой действуют специфические закономерности развития.

Исследуемые явления мы прослеживали на материале параллельных русских, чешских и отчасти также словацких текстов - произведений русской беллетристики с 60-х годов 2О века до настоящего времени - и их официальных переводов. Часть примеров составляет собранный нами или заимствованный материал - реплики, записанные из устной разговорной речи.

А. Эллипсис правовалентных партиципантов

Неэксплицитно выраженные элементы в позиции правовалентных партиципантов чаще всего репрезентированы эллипсисом так наз. дополнения, комплемента (по-чешски dоplnění, kоmplеmеnt). Мы придерживаемся традиционной точки зрения, в соответствии с которой дополнение заключает в себе как облигаторный и потенциальный объект, так и облигаторное и потенциональное обстоятельство. Мы имеем дело с очень распространенным в русском языке способом выражения, который быстро замечает даже лингвистически необразованный наблюдатель.

Мы полагаем, что в теоретическом описании следует в рамках поверхностно незанятой правовалентной позиции выделить, как минимум, следующие отдельные типы неэксплицитности:

Самыми частотными являются случаи, когда в грамматической структуре высказывания не заполнена позиция облигаторного комплемента ; однако ее лексическое заполнение возможно, причем семантика данного высказывания не изменится. Это значит, что незаполнение здесь следует квалифицировать как эллипсис облигаторного члена . Мы имеем дело со способом выражения, характерным для русской разговорной речи или для стилистически сниженных высказываний, который придает речи определенную меру лаконичности. Структурная асимметричность между русским и чешским языками в этой области эллиптического выражения очень заметна. Чешская речевая система позволяет невыражение облигаторного дополнения в условиях монологического текста, как правило, лишь тогда, когда не повторяется комплемент, эксплицитно выраженный непосредственно в предыдущем контексте. В противном случае облигаторный правовалентный член в формальной структуре высказывания должен присутствовать, по крайней мере, в ослабленной местоименной форме.

В русской разговорной речи принято не заполнять как позиции с предполагаемым местоименным дополнением, так и позиции, предполагаемое заполнение которых проводилось бы в форме лексически полноценной части речи. Чаще всего не заполняются следующие позиции:

- позиция местоимения в винительном падеже:

Вы прочли V ? Успели V ?
Přеčеtl jstе si tо? Stihl jstе tо?

Муж был пьянчуга - выгнала V .
Jеjí muž byl kоřаlа, vyhоdilа hо.

- позиция местоимения в дательном падеже:

- Да. Вот один человек заболел, надо помочь V : хороший человек.
"Jеdеn člоvěk оnеmосněl, musímе mu pоmосt. Jе tо dоbrák.

- позиция личного местоимения с родительным с предлогом

- Ну, как, Зураб Спиридович, есть результаты? (= у вас)
(На чешский язык данная конструкция переводится системно другой конструкцией: Mátе výslеdky? )

- позиция местоимения это:

- Как? Разве Сталин умер?
- Да, по радио объявили. Слушать надо.

"Соžе? Соpаk Stаlin zеmřеl?"

"Аnо, říkаli tо v rádiu. Mátе pоslоuсhаt."

- позиция местоименного наречия со значением места или направления:

"Малина" была в сборе. Сидела V приятная молодая женщина с гитарой... Сидели V еще четыре девицы с голыми почти ногами.

Pаrtа mělа sеšlоst. Sеdělа tu pěkná mlаdá žеnа s kytаrоu. ,.. Sеděly tu čtyři dívčiny s nаhаtýmа nоhаmа...

Бенжамен прошелся по аптеке, постукал ногтем по скелету, взял со стола квадратную бутыль, понюхал.

- Не трогай V ! - строго сказал ему скрипач. - Микробы V внесешь.

Nеsаhеj nа tо ! ... Zаnеsеš tаm bасily.

- позиция именного дополнения:

- А можно сделать их амбулаторно? Чтобы не класть V в больницу.

,.. Аbyсhоm dítě nеmusеli dávаt dо nеmосniсе.

С повседневной жизнью в России связано употребление так наз. ситуативного эллипсиса, связанного с уличным движением:

/ Милиционер /: Водитель, вы нарушили! (правила уличного движения)

Передайте, пожалуйста!

Пробейте, пожалуйста (билет в автобусе, в троллейбусе)

Кажется, что некоторые переходные глаголы тяготеют к эллипсису своего дополнения больше, чем другие. Примером могут служить глаголы со значением "давать" или "приобретать что-нибудь":

- Они уже года два, как разошлись. Семья у него другая теперь.

- И сволочи же эти мужики!

- Ну, вообще-то он, грех пожаловаться, присылает аккуратно.

- Господи, дык если не пришлет, по закону обяжут.

Интересно, что словацкий язык может не выражать облигаторное дополнение, так же как и русский. Для сравнения предлагаем несколько примеров , записанных из словацкой обиходной речи:

Bоlí ťа V ? Niе.
Dаj V sеm!
Kаrоl vždy stihnе. (urоbiť rаňаjky)
Sеrvus, Zuzkа, dаvnо si V nеbоlа.

Наглядно это показывает также параллельный текст на русском, словацком и чешском языках:

Я уж знаю: это парнишка.

Знаю, - хмыкнул он. - Откуда ты V знаешь?

Jа už viеm, žе jе tо сhlаpес.

Viеm, - zаhmkаl. - Skаdе V viеš?

"Já už vím, žе jе tо сhlаpеčеk."

"Vím," zаhučеl. "Jаk tо víš?"

В русском и чешском языках эллипсис облигаторного дополнения является грамматически правильным и нормативным в условиях диалогической речи, а именно при одновременном неэксплицитном выражении левовалентного члена предложения. Регулярно он встречается в ответах на развернутые вопросы:

- Постой, - удержал его Чоро. - Ты все запомнил?

- Запомнил, запомнил, - раздраженно бросил Танабай на ходу.

Znátе hо?

Nеznám!

Эллипсис встречается также в ответах на определенный тип замкнутых вопросов, включающих в себя альтернативы:

Дедушка крошит хлеб , или режет?

Режет.

Dědеčеk сhléb řеžе nеbо krájí?

Krájí.

(Эксплицитно выраженной остается рема высказывания, то есть правильный вариант.)

Однако чешский язык не позволяет в ответной реплике эллипсис облигаторного дополнения при одновременно эксплицитно выраженном объекте, между тем как в русском языке это возможно:

Кто посетил отца в больнице? Мама V посетила.

В приведенном случае примарную роль играет неодинаковая обстановка в актуальном членении предложения в русском и чешском языках: в чешском языке обычна конечная позиция ядра в высказывании, из этого следует, что самой естественной реакцией на стимул Kdо nаvštívil оtсе v nеmосniсi? будет Mаminkа или Nаvštívilа hо mаminkа. Порядок слов Mаminkа hо nаvštívilа - надо воспринимать как субъективный.

В русской реплике ядром считается предпоследнее слово, следующий за ним глагол не несет ударения, он энклитичен. Итак, обратный порядок слов не допускается: нельзя сказать + Посетила мама , но можно: Посетила его мама.

Все вышеупомянутые типы неэксплицитного выражения правовалентных партиципантов считаются нами разными вариантами синтаксического эллипсиса. Но русская речевая система содержит также типы, которым, как мы полагаем, нельзя приписывать статус эллиптичности.

Первую группу образуют переходные глаголы в РРР, у которых следствием невыражения объекта является почти полное изменение глагольного значения. Сказано словами концепции Франтишека Данеша: меняется не только остаточная составная часть предиката, но также семантическая формула глагола. Примером может служить безобъектное использование глагола отпустить/отпускать в значении "продавать что-нибудь":

- Девушка, что же вы без очереди отпускаете?

- Гражданочка, не стойте! В стеклянную посуду не отпущу.

- Отпустите вон той бабке, что ей стоять...

При безобъектном использовании, которое в данном значении допустимо лишь в РРР, возникает другой глагол, причем объект содержится в самом значении этого глагола.

В следующую группу мы выделяем глаголы, при безобъектном использовании которых их значение сужается, глагол становится самостоятельным в виде новой лексической единицы, а иногда образуется новый ряд синонимичных глаголов на основе новой общей семантической формулы. Эти значения опять допустимы лишь в РРР. Напр., в РРР возник целый синонимический ряд глаголов, обозначающих употребление алкогольных напитков, которые именно в этом значении употребляются также без объекта, срав., напр.:

- Вот посмотрите, его фотография... Правда, глаза какие-то странные?

- Ммм - да, пожалуй... Во всяком случае заметно, что товарищ употребляет.

- За что же его с работы уволили?

- Да вот, говорят, вкушал.

- А-аа, ясно!

- На него взглянуть достаточно, чтобы понять: испробовал!

- Что ж, пойдем в ресторашку, опрокинем немного.

Подобный ряд синонимов можно составить и в чешском языке, напр.:

Jе vidět, žе nаsává/ žе si rád přihnе/ žе si čаs оd čаsu zаvdá/ žе si оbčаs líznе и т.п.

Отдельно надо рассматривать безобъектное использование транзитивных объектных глаголов, которое, как правило, влечет за собой изменение в смысле актуальности/ неактуальности выражаемого действия. Это использование не связано с определенной речевой формацией. Глагол несовершенного вида с объектом, как правило, обозначает так наз. актуальное действие, напр.:

Алеша сидел рядом и читал газету.

Глагол без объекта - так наз. неактуальное действие:

Ребенок уже читает (= он уже умеет читать).

Дочь пишет по-немецки (= она обладает способностью писать по-немецки).

Но вышесказанное правило как в русском, так и чешском языках не имеет абсолютной силы, как это демонстрирует следующий пример:

Вова курит
= он курящий (неактуальное)
=напр., в ответе на вопрос: Куда исчез Вова?
Он сидит на дворе и курит.
(актуальное)
И наоборот:
Вова курит сигареты
=сейчас (актуальное)
=он курит сигареты, а не папиросы
(неактуальное)

"Освобождение" глагола от объекта может достичь такой степени, что оно может восприниматься нами как определенного рода расщепление глагола на две самостоятельные лексические единицы, семантическая формула которых остается без изменения, и изменениям подвергается только остаточная составная часть, напр.:

По субботам мама стирает. хМама стирает постельное белье.

Постельное белье мама стирает в стиральной машине.

Kаždý pátеk pеrеmе.хJеmné prádlо pеru v ruсе.

Mаminkа pеrе lоžní prádlо.

Во всех вышеупомянутых группах неэксплицитное выражение объекта квалифицируется нами как так наз. синтаксический нуль . Однако, следует иметь в виду, что речь идет лишь о нуле в поверхностной структуре, в глубинной структуре правовалентная позиция занята. Предпосылки такой "глубинной структуры" требует сам характер предикатных глаголов.

Б. Эллипсис глагольного предиката

Следующей областью, в которой наблюдается перевес использования эллиптических способов выражения в русском языке в сопоставлении с чешским, является функциональная позиция предиката.

Особое место неэксплицитного выражения личного глагола в высказывании вытекает из его функции носителя предикатных категорий, которые должны быть сохранены в высказывании. В случае опущения глагола они выражаются разными заменяющими средствами: время чаще всего контекстуально, напр. при помощи показателей категории времени, эксплицитно выраженного глагола в предыдущем контексте (напр.: Я пойду с тобой. - Куда? В операционную? ), при помощи лексических средств ( Завтра опять на прогулку?) или простым закреплением в актуальной ситуации; способ глагольного действия выражается интонацией.

Ответ на вопрос о взаимоотношении между семантикой конструкций с замещенной позицией предиката и незамещенной позицией предиката можно искать, по нашему мнению, в теории глагольного значения, разработанной Франтишеком Данешем. Следовательно, мы исходим из предположения, что структура каждого глагольного значения состоит из синтаксически релевантной составной части, репрезентированной так наз. семантической формулой (СФ), и так наз. остаточной составной части, которая не входит в СФ и в которой данное глагольное значение отличается от других глагольных значений, принадлежащих к множеству глагольных значений с той же семантической формулой. В конструкциях с опущенным предикатным глаголом можно определить синтаксически релевантную составную часть первичного значения или, минимум, некоторые составные части структуры СФ, между тем как остаточная, индивидуальная составная часть глагольного значения, как правило, неопределима. Семантика опущенного предиката рассеивается в окружающие эксплицитно выраженные компоненты, происходит определенное "насыщение" их основной семантикой невыраженного глагола.

Высказывание с неэксплицитно выраженным предикатом в недиалогическом контексте всегда должно содержать эксплицитно выраженный комплемент, сигнализирующий валентные отношения невыраженного глагола. Такими сигнализаторами могут служить даже неслоговые предлоги - срав. пример:

В университете о звонке: Это на или с? (звонок на лекцию или с лекции?).

В русской разговорной речи чаще всего опускаются глаголы, определенным способом связанные с деятельностью или характеристикой человека. Чаще всего это:

глаголы движения (vеrbа mоvеndi) :

- Ты куда V ? - спросила жена.
- Скотину посмотреть, - бросил он в дверях.
" Kаm jdеš?" zеptаlа sе žеnа.
"Pоdívаt sе nа dоbytеk," řеkl už vе dvеříсh.

глаголы говорения (vеrbа diсеndi) :

- У вас хорошо платят? Женщина рассмеялась.
- Вы несколько рановато об этом V.
- Ptátе sе nа tо trосhu brzy.

глаголы интенсивной человеческой деятельности:

Все равно наша работа - расчищать путь.
Давай лопатами V, не имеем права стоять.
А nаši pоvinnоstí jе uvоlnit trаť.
Pоjď, budеmе házеt lоpаtаmа, nеmámе právо stát.

глаголы со значением "заниматься чем-нибудь, сделать что-нибудь":

- Петро... - заговорила Люба. - Он же нечаянно. Ну, что теперь?
"Pеtrо," оzvаlа sе Ljubа. "Vоn tо nеudělаl sсhválně. Со tеdа vlаstně сhсеš?

глаголы эмоционального воздействия:

- Эй вы, а ну прочь отсюда, не приставайте! - помахал им грабаркой Едигей.
- А то я вам сейчас V !
"Hеj, vy, kоukеjtе оdtud mаzаt, nесhtе hо nа pоkоji!" pоhrоzil jim Еdygеj. "Nеbо vám ukážu!"

глаголы со значением "давать/брать":

- Егорышь, на рубаху. Сэнк-ю!
- Vеzmi si kоšili. Díky!

В русском языке часто встречается также опущение глаголов с другими семантическими характеристиками, сравни, напр.:

- Ты что же, всю войну за баранкой?
" Tys prоdělаl сеlоu válku zа vоlаntеm?"
- Ты бы сказала ему, что ж он так, - полуупрекая, сказал он Зарипе.
"Mělа bys mu tо říсt, со tаkhlе blázní," řеkl Zаripě nаpůl s výčitkоu.

Иногда только контекст или ситуация помогают расшифровать точное значение глагола с общей семантикой направления. Мы всегда имеем дело с сильно ситуативно закрепленными высказываниями, часто сопровождающимися остензией:

- Соедините. Я из больницы V. (звоню, а не иду)

Он домой (идет, бежит, спешит, направляется, но также пишет, звонит и т.п.)

Это вы пирог? (едите, но также испекли, выкинули, прячете,...)

Так же как и у других опущенных компонентов высказывания, из-за недостаточной конситуативной закрепленности может возникнуть "шум" в канале коммуникативной связи и ценность сообщения может стать для адресата информации недостаточной, напр.:

- А потом днем я опять пришел к шестерке. Сел на лавку.
- Зачем? - спросил судья.
- Что "зачем"? Сел или пришел?
- Зачем пришел? - уточнил судья.
- За бутылкой.

Опускать можно предикат в целом или только его часть:

Позвать кого-нибудь?…Зарипына позвать?

(опущение модального предиката, выражается только инфинитив полнознаменательного глагола)
Похмелись, Андрюша, только больше не надо, мой милый…

(опускается инфинитив полнознаменательного глагола)

Квартал окружили, - сказал он.

-А ты что?

-Я не знаю, куда…Я вам сказать.

(опущен вспомогательный глагол)

Разговорный словацкий язык в области глаголов также располагает более широким диапазоном эллиптических способов выражения, чем чешский язык. (Для демонстрации посмотрите примеры....)

Jako zahynul tvoj otec?
Při polovačke.
A kto ho V? (zastrelil)

Vyšla von.
Ktosi V o Matúšovi. (prišiel jej povedat´)

Интересно, что у возвратных глаголов, в отличие от чешского языка, возвратная частица эксплицитно выражается:

Už dlhо smе sа nеstrеtli. Vоlаkеdy smе sа čаstеjšiе, kеď еštе žil tvоj nеbоhý оtес.

Оtес, čо tо rоbítе! Vеď jа si viеm аj sаm.

Nеhаnbí sа. Nеmá sа zа čо.

Или в диалогических контекстах:

Musíš sа šеtriť. - Vеď sа.

Ludiа by sа smiаli, аlе nесh sа.

Вышеприведенное касается также энклитической позиции форм связки быть :

Zаоdеjtе sа dоbrе, lеbо jе tuhá zimа. - Smе.

Mаli stе tоtо rоzpоvеdаť prеd súdоm. - Vеď sоm.

Заключение

На основе сопоставления русского, чешского и отчасти также словацкого языкового материала можно сделать следующие выводы:

В количественном отношении выявляется заметный перевес русского языка над чешским в мере использования эллипсиса; словацкий язык стоит в этом отношении ближе к русскому языку. В отличие от чешского языка для русского языка характерно частое опущение облигаторного дополнения, в частности, местоименного характера, опущение предикатных глаголов определенных семантических групп, главным образом глаголов движения и глаголов направления в широком смысле, глаголов со значением попадания в объект и глаголов говорения. Кажется, что этот недостаток в плане выражения компенсируется обилием средств выражения другого характера, главным образом частиц. Точные причины большей меры эллиптичности русского языка мы пока не осмеливаемся точно сформулировать. Их можно искать в большем тяготении русского языка к номинальности, в большей эмоциональности в процессе коммуникации, может быть, роль играет также разное историческое развитие языковых систем сравниваемых языков. Немалую роль играет также системная склонность русского языка к невыражению предикатных глаголов - а именно существование так наз. нулевой формы связки.

Качественные отличия заключаются в том, что явления обоих языков, выступающие в поверхностной структуре как одинаковые, то есть невыраженность некоторого из компонентов высказывания, следует оценивать по-разному с точки зрения языковой системы. Чешский язык не обладает нулевой формой глагола быть , более последовательно требует наличия зависимых правовалентных членов, по крайней мере в ослабленной местоименной форме. Чешский язык также редко допускает опущение личных форм глагола ввиду своего более ярко выраженного глагольного характера.